Прогулки по Москве. Часть 1. О чём вспоминается на Трубной площади?

остроумии, язвительности и меткости формулировок. Создается впечатление, что придуманная по-французски любезным восточным владыкой в мундире прусского покроя церемония демонстрации верноподданнических чувств непосредственно на проезжей части городских улиц приводила к результату, прямо противоположному изначально задуманному. Коцебу пишет: Как только на большом расстоянии замечали императора, поскорее сворачивали в другую улицу.

Предыдущая часть цикла Судя по всему он, как и полагается прилежному туристу, посетил главные достопримечательности российской столицы и в своих записках дал их описание, иногда достаточно подробное, а иногда скорее краткое. Особого смысла останавливаться на его зарисовках нет, поскольку в них не содержится ни каких-то любопытных новых фактов (впрочем, знатоки истории города могут поправить меня), ни оригинальных мыслей, которые заслуживали бы того, чтобы их пересказать.

Предыдущая часть цикла Судя по всему он, как и полагается прилежному туристу, посетил главные достопримечательности российской столицы и в своих записках дал их описание, иногда достаточно подробное, а иногда скорее краткое. Особого смысла останавливаться на его зарисовках нет, поскольку в них не содержится ни каких-то любопытных новых фактов (впрочем, знатоки истории города могут поправить меня), ни оригинальных мыслей, которые заслуживали бы того, чтобы их пересказать.

император назначил им публичную аудиенцию. Аудиенция эта, как пишет аббат, происходила с большой торжественностью. Посланный императором церемониймейстер ордена приехал за депутатами в придворной карете, его сопровождали шталмейстер (верхом), два гайдука (на запятках кареты) и четыре скорохода (естественно, шедшие пешком).

Предыдущая часть Во-первых, мальтийские рыцари торопились изъявить «верность и послушание Великого Приорства ордена» своему новому главе (первыми это сделали итальянские приорства), что в иных обстоятельствах было бы вещью самоочевидной, но, учитывая тот факт, что Павел I являлся православным (т.е. «схизматиком» с точки зрения католиков) и к тому же был женат, возникали сомнения в том, признает ли его новый статус руководство католической церкви.

Павла в светской жизни столицы, равно как и в других сферах, произошли заметные изменения, если сравнивать с временами царствования Екатерины II. Вот что пишет в своих воспоминаниях французская художница Виже-Лебрен, жившая в те годы в Петербурге: Что же касается привлекательности обще­ства, Петербург заставлял забывать самые сме­лые мечтания.

остроумии, язвительности и меткости формулировок. Создается впечатление, что придуманная по-французски любезным восточным владыкой в мундире прусского покроя церемония демонстрации верноподданнических чувств непосредственно на проезжей части городских улиц приводила к результату, прямо противоположному изначально задуманному. Коцебу пишет: Как только на большом расстоянии замечали императора, поскорее сворачивали в другую улицу.

Петербурге (благо в ту эпоху все было проще и регистрировать перевод собственности из жилой, «для своего проживания», в нежилую необходимости не было). В газете «Санкт-Петербургские ведомости» было опубликовано объявление следующего содержания: «Здешний содержатель трактира города Лондона Георг Гейденрейх уведомляет почетную публику, что он с 1 числа майя сего 1781 года перевел сей трактир (который ранее находился в доме № 16 по Невскому проспекту, где Гейденрейх арендовал помещения) в собственный его дом, состоящий по Невской перспективе, насупротив адмиралтейства под № 97, построенный по образцу иностранных гостиниц (!), где все приезжие сюда найти могут для себя, так и для свиты своей всевозможные выгоды, коих они в партикулярных домах получить не могут».Как видим, уже в те далекие времена предприниматели научились искусству рекламировать представляемые ими услуги.

дворник заявил, что он «категорически необходим» и что его накажут, если гости, несмотря на то что были предупреждены, не явятся к коменданту (судя по всему, тактика, выработанная за годы работы с «интуристами»). Что же касается самого господина коменданта, то он, по словам дворника, в соответствии с заведенным порядком был уже уведомлен об их приезде дежурным офицером. Путникам, утомленным продолжительной дорогой, было непросто встать на следующий день затемно, но деваться было некуда и, как пишет аббат, пришлось покориться столь необычному требованию.