На липовой ноге, На берёзовой клюке. Все по сёлам спят, По деревням спят, Одна баба не спит — На моей коже сидит, Мою шерсть прядёт, Моё мясо варит.
Сказка, конечно, но… Дед, по ряду вариантов, шедший за медвежатиной, спящего медведя не убил. А спавший медведь от отрубания лапы не проснулся.
А в песне медведя подчёркнуто, чем он возмущен: На моей коже сидит, Мою шерсть прядёт, Моё мясо варит. Что не так? Само «коварное» отрубание лапы или… её утилитарное использование?
Логика есть. Только искать нужно задолго до истории Руси. Именно лапы (и черепа) активно использовались первобытными людьми в обрядах.