жаркое или же подготовленную заранее утку, и они проводили за задушевной беседой несколько приятных часов. Но о политике они не говорили. Как признавалась писательница в своих поздних откровениях-мемуарах (уже после смерти Миттерана), было что-то общее в её мальчишеской бесшабашности и его авантюрной натуре мужчины-сердцееда, привыкшего окружать себя интересными, умными и, по возможности, хорошенькими женщинами.
